Judas Priest

Die ROCK HARD – Talkshow

“Если быть честным – “истинный” “Heavy Metal”, каким я его себе представляю, все же намного старше, чем NWOBHN. Я говорю здесь, конечно же, о таких ансамблях, как “Black Sabbath” или “Led Zeppelin”, и меня бы обрадовали, если бы музыкальные ценности того периода были снова несколько освежены. Корни “Hard Rock’a” лежат в Англии, и я, конечно же, этим горжусь. Что же касается NWOBHM, то мы были, несомненно, одним из ведущих ансамблей этого движения – и тот факт, что мы выжили до сегодняшних времен, доказывали, что “Heavy Metal” в общем, по меньшей мере, точно так же актуален, как и десять лет назад. Однако сегодня многие музыканты думают слишком односторонне. NWOBHM была, прежде всего, потому так важна, что тогда каждый ансамбль обладал своим собственным характером или, по крайней мере, был достаточно смелым, чтобы отваживаться на эксперименты. Этого отношения сегодняшней металл-сцене не хватает, не считая некоторых исключений. НМ – это больше, чем только “Thrash” или коммерческий рок. Поэтому я считаю, что такие ансамбли, как “Black Sabbath” или Judas Priest ничего не потеряли из своей значимости”.

Стиль жизни

“Мою жизнь, конечно же, формирует главным образом то, что происходит с Judas Priest. Музыка для меня больше, чем просто работа. Когда мы не гастролируем и не работаем в студии, я слушаю новые пластинки других ансамблей или посещаю какие-нибудь концерты. Так что НМ – это в большей или меньшей степени выражение моего образа жизни. Помимо этого, я человек интересующийся политикой. Я регулярно смотрю новости по телевизору и задумываюсь над тем, что происходит в мире. Для меня это важная часть жизни, которая, в свою очередь, дает мне инспирацию для моих текстов. Музыка и полтика имеют немалое отношение друг к другу, это, кстати, как раз доказывает нынешний вопрос с цензурой. Для моей личной жизни важной является возможность, чтобы я мог говорить то, что я думаю – свобода мнений во всех областях. Конечно, есть также ансамбли, которые в своих текстах затрагивают темы, провоцирующие и не для каждого понятные. Но каждый имеет право говорить то, что он думает. Этот пункт я подробно затронул во время моей речи на “Foundation Forum’е” в Лос-Анжелесе (см. также статью в последнем номере; существует протокол этой речи, который мы, если вы в этом заинтересованы, напечатаем в одном из ближайших номеров). НМ воплощает в себе определенный стиль жизни, с которым я по большей части могу себя отождествить”.

Цензура

“Этого ключевого слова я, конечно же, ожидал, ведь мы находимся в данный момент под перекрестным обстрелом. Нас несправедливо обвинили в том, что мы вставляем в наши песни замаскированные послания. Об этом процессе сейчас все, наверное, уже знают, и тот факт, что мы выиграли процесс, уже показывает, каким бессмысленным было это обвинение. НМ представляют общественности как деструктивный и плохой, что, конечно же, абсолютная чушь. НМ – это как раз обратное: продуктивный и морально ценный. Есть, как уже говорилось, исключения, но никто не имеет права выступать здесь с принципиальными запретами. Теперь стало привычкой снабжать пластинки предостерегающими наклейками, что лично я считаю ограничением свободы слова. Я не имею ничего против директив, но я имею кое-что против цензуры. Директивы существуют для того, чтобы защищать определенные ценности нашего общества. Я придерживаюсь того взгляда, что нам нужны право и закон, чтобы мы могли жить в мире друг с другом. Однако если речь идет об искусстве - будь то музыка, литература, живопись или что-то еще, мы должны бороться за свою свободу мнений. Я считаю, что люди достаточно разумны, чтобы распознать, что им помогает, а что вредит. Если мне что-то не нравится, тогда я не обращаю на эту вещь внимания – вот и все. Нам не надо никаких начальников, которые предписывают нам, что нам должно понравится, а что нет. Если я нахожу что-то непристойным или оскорбительным, тогда это, в первую очередь, моя собственная проблема. Я сам должен принять решение; мне не нужен никто, кто бы сделал это за меня”.

Политика


“Политика определяет нашу жизнь и поэтому касается каждого, кто имеет возможность идти избирать, должен это, конечно, делать. Мало пользы выкрикивать в белый свет свои взгляды, если ты активно за них борешься. Кто не ходит на выборы, тот и не имеет в моих глазах права обличать положение вещей в обществе. Демократия только тогда может функционировать, если каждый отдельный человек будет защищать свои взгляды. Важен каждый голос – независимо то того, победит данная партия или нет. Возможность что-то изменить имеется, и ее следовало бы использовать. Многие из молодежи над этим не задумываются. Я раньше был таким же, потому что принципиально отмахивался от политики как от продажной и лживой. И хотя мое отношение к ней в принципе не изменилось, но я понял, что только тогда смогу что-то изменить, если, по крайней мере, буду ходить на выборы. Я против расизма, против насилия и угнетения, поэтому я должен быть политически активным. Это важно”.

Кризис в Персидском заливе

“Ирак нас шантажирует, пытаясь придерживать запасы нефти. Это принципиально неправильно, и, с моей точки, зрения это дело нельзя так оставлять. Важнее, чем нефть, конечно же, оккупация Кувейта. Здесь государство самым злостным образом подвергается нападению, и ему замыкают рот кляпом. Я надеюсь, – не дай Бог, – что кровь не прольется, но я в этом отношении, – честно говоря, – довольно-таки пессимистичен. В данный момент (начало октября) дело выглядит так, что есть только одно решение: Хусейна и его людей следует устранить, чтобы Кувейт снова мог стать свободным. Представление, что наши солдаты должны рисковать своей головой из-за такого безумца, как Хусейн, для меня ужасно. И что еще хуже: часть оружия Ирака происходит из Америки, Англии, Франции и Германии. Это скандал, что нашим солдатам, возможно, придется сражаться против своего собственного оружия. Уже только из-за этого я надеюсь, что может быть все же будет найдено мирное решение, – но я в этом плане, как уже говорил, весьма скептичен. В Ираке мы имеем дело с религиозными фанатиками, которые смерть на войне считают за честь. Это делает ситуацию тем более тяжелой и непредсказуемой. Я думаю, что этот конфликт, пожалуй, перейдет и на следующий год”.

Шаблоны

“Ты намекаешь на наши тексты песен, верно? После 14-ти альбомов неизбежно попадаешь в ситуацию, когда где-нибудь тебе приходится повторяться. Существует ведь лишь определенное число нот и слов, которые ты пытаешься все время скомбинировать заново. Если повезет, при этом получится оригинальная песня - но в конечном итоге, будучи металл-музыкантом, ты, конечно же, всегда двигаешься в рамках определенных клише. Да я и не считаю это большой трагедией, поскольку главное здесь, в конце концов, - это филинг, который ты хочешь создать. Когда я пою о “blasking balls of steel” (взрывающихся стальных ядрах) или “feasking on flesh and flood” (пируя плотью и кровью), то сегодня это меня удовлетворяет все еще точно так же, как и десять лет назад – при условии, что музыкальный контекст в полном порядке. Я считаю, что можно допустить некоторые шаблоны в рамках определенных форм искусства – ведь и в литературе ил кинобизнесе дело обстоит не иначе. Начиная с конца прошлого века, наша жизнь по большей части состоит из клише, и я считаю это о’кей. Кроме того, не может быть “Heavy Metal’a” без воловьего кнута!”.

Америка

“Америка – это уникальная страна, и она по-прежнему очень меня интересует. Как ты, вероятно, знаешь, я владею домом в Фениксе (штат Аризона), потому что мне нравится американская культура и образ жизни. Америка обладает массой ценностей, которые я с годами научился ценить. Основная часть людей там не отличается столь-нибудь заметно от европейцев. И вообще, если ты регулярно разъезжаешь по свету, ты сможешь констатировать, что большинство людей в плане из взглядов похожи друг на друга. Мы все хотим жить в мире, имеем определенные симпатии и антипатии. Я чувствую себя в Нью-Йорке или Лос-Анджелесе так же, как в Кельне или Лондоне. Если бы больше людей имели возможность посмотреть белый свет, было бы намного меньше проблем – в этом я убежден.

Самое большое различие между Америкой и Европой состоит, пожалуй, в том, что европейская культура старше и поэтому более зрелая. Америка – это ведь еще сравнительно молодая страна, но постепенно и там тоже развиваются различные культуры. Это видно уже по тому факту, что Восточное побережье в некоторых отношениях сильно отличается от Западного побережья. Однако человеческие ценности и представления, в конечно итоге, те же самые”.
Секс

“Когда говорят о сексе, то сегодня, к сожалению, говорят и о СПИДе. Клише “Sex, Drugs & Rock’n’Roll” (“Секс, наркотики и рок-н-ролл”) устарело, потому что только рок-н-ролл остается еще действительно безопасным – да и в этом кое-какие люди уже сомневаются (смеется). Во время секса надо предохраняться – неважно, голубой ты или же гетеросексуальный. Секс – это, конечно, важная часть жизни и вездесущ. Секс – это больше, чем просто размножение, – по крайней мере, для меня это то, что заставляет меня жить. Конечно, я боюсь СПИД’а, но я применяю свои меры предосторожности. Я считаю, что со стороны государства должно проводиться еще больше разъяснительной работы, ибо СПИД – это проблема, которая в равной степени касается всех нас.

К сожалению, в “Heavy Metal’e” есть масса предрассудков. Проблему СПИД’а любят сваливать на голубых, что, по моему мнению, абсолютно неверно. Именно в НМ люди должны были бы быть открытыми и терпимыми, поскольку ведь именно эти ценности являются главными для нашей музыки. О сексе хотя и много говорят, но слишком мало музыкантов подходят к этому делу действительно серьезно и с сознанием ответственности. Лично я нахожу печальным, что определенные предубеждения – например, против голубых – еще поддерживаются некоторыми музыкантами. И хотя каждый имеет право на свои взгляды, но я нахожу поведение отдельных людей довольно глупым. У Judas Priest, во всяком случае, царит терпимость по отношению к меньшинствам”.
Татуировки
“Как видишь, у меня теперь тоже кое-какие имеются. (Rob с гордостью показывает свои татуированные предплечья и плечи). Конечно, теперь все считают, что я излишне насмотрелся фотографий “Motley Crue” и “Maiden”, но не это было причиной. Татуировки уже всегда меня очаровывали, но я как-то так и не удосужился сам сделать себе какие-нибудь. Первую я себе тогда вытатуировал после “Ram It Down” –турне, а потом довольно быстро добавились и другие. Поначалу я думал, что будет чертовски больно, но потом оказалось, что не так уж это и страшно (смеется). Хотя это и не скажу, чтобы приятно, но выдержать можно. Татуировка для меня, попросту говоря, интересная форма искусства, подлинная культура с историческим прошлым. Однако в Европе все это имеет негативный оттенок: кто себя татуирует, ест также маленьких детей или тому подобное… Это, конечно, чушь. Меня просто пленяет мысль, что я всю свою жизнь буду носить на коже определенный мотив, который был мне выколот другим человеком. Чертенок на моем плече был первой татуировкой, но мне уже тогда было ясно, что на это дело не остановится (смеется) – и теперь разрисована половина верхней части туловища! Это как болезнь, но совершенно безобидная…”